«Из прошлого восставши»

(«Без вины виноватые»)

У А.А.Ахматовой есть поразительные строки:

Все души милых на высоких звёздах.

Как хорошо, что некого терять

И можно плакать…

Мне кажется, что и Кручинина, приехав в город своей юности, испытывает такие же чувства, так же ощущая:

Из прошлого восставши, молчаливо

Ко мне навстречу тень моя идёт.

«Да уж я было и стала забывать, да вот попала случайно на родину, всё и ожило в моей памяти», - скажет она.

Вспомним: «Вчера я проезжала мимо того дома, где жила, велела остановиться и подробно осмотрела все: крыльцо, окна, ставни, забор, даже заглядывала в сад. Боже мой! Сколько у меня в это время разных воспоминаний промелькнуло в голове. У меня уж слишком сильно воображение и, кажется, в ущерб рассудку». А потом другая её фраза: «Да я не хочу лечиться; мне приятна моя болезнь».

Наверное, не ожидая встреч ни с кем («Родных у меня нет; жила я скромно, почти не имела знакомства, так и узнать меня некому»), она стремилась на какой-то момент вернуться в те горькие, но счастливые дни: «Ничего, иногда и поплакать хорошо; я теперь не часто плачу. Я ещё вам благодарна, что вы вызвали во мне воспоминания о прошлом; в них много горького, но и в самой этой горечи есть приятное для меня».

Сейчас она живёт прошлым…

Переломный момент – встреча с Галчихой, когда в ответ на вопрос, где похоронен ребёнок, она слышит: «Выздоровел, матушка! Бог дал, выздоровел!» И узнав, что сын жив, она станет разыскивать его.

Мне часто приходится читать, что у Островского мало истинно положительных героев, практически у каждого можно найти какие-то недостатки или пороки. Думаю, что к Кручининой это никак не может относиться.

Наверное, нужно говорить о её отношениях с Муровым, точнее, о её реакции на его попытки напомнить о чём-то. Первая же их встреча завершится словами Кручининой: «На все ваши вопросы я вам буду отвечать тоже вопросом. Где мой сын? И пока я его не увижу, другого разговора между нами не будет».

Имя Мурова прочтёт Дудукин на оставленной визитной карточке, от него мы узнаем, что Григорий Львович «важным барином стал, разбогател страшно и один из главных воротил в губернии». А Кручинина прикажет слуге: «Дома ли я, нет ли, господина Мурова никогда не принимай! Слышишь?» - и вспомнит: «Муров разбогател, стал большим барином, важным лицом в губернии; а как жалок, сконфужен, как ничтожен он был, когда мы виделись в последний раз, когда я выгнала его из моей квартиры». Воспоминания тяжелы для неё, но прошлое само напоминает о себе.

Конечно, очень важна сцена встречи с когда-то любимым человеком после многолетней разлуки. Мы прекрасно понимаем, что за эти годы Кручинина ничего не простила и не забыла. «Ключом» ко всему станет её фраза «Здесь нет Любы; перед вами Елена Ивановна Кручинина». Когда Муров спросит: «Но откуда вы явились, где вы были до сих пор, что делали, как поживали?» - она ответит холодно и коротко: «Я так полагаю, что вам этого ничего знать не нужно; потому что до вас это нисколько не касается».

Не знаю, насколько искренни признания Мурова («Когда я опять увидел вас, старая страсть запылала во мне»), но тронуть сердце прежде любившей его женщины они не могут, вызывая лишь горькую иронию: «Вы не даёте никакой цены свежему, молодому чувству простой любящей девушки и готовы унижаться перед женщиной пожившей, которой душа уж охладела, из-за того только, что она имеет известность!»

В предыдущей статье я приводила доводы «обвинителей» Кручининой в том, что она так скоро поверила в смерть сына. Скорее всего (хотя, повторюсь, я и не считаю её в чём-то виновной), самый строгий судья здесь – сама Кручинина. Не случайно же станет она оправдываться перед Муровым, услышав от него такой равнодушный ответ на свой упрёк, что скрыл выздоровление сына («Если вы это знали, отчего вы не приехали и не взяли его?»): «Я узнала только вчера. А тогда я не могла приехать, я была очень больна: меня увезли полумёртвую. Вы это знали хорошо».

Основные события пьесы разворачиваются в течение менее двух суток. Узнав около полудня, что сын жив, к вечеру следующего дня Кручинина уже успела предпринять самые деятельные поиски и явно не собирается на этом останавливаться. Она будет рассказывать Дудукину: «Ничего неизвестно, никто не знает. У кого только можно было спросить, я спрашивала. Некоторые помнят, что действительно были какие-то приезжие купцы или мещане, а кто говорит, что и господа, что взяли ребенка и уехали; а куда — никто не знает». Эти поиски возмущают Мурова:«Вы тут ездите по городу, расспрашиваете, нашли какую-то полоумную старуху…» Он требует, чтобы она уехала, не останавливаясь и перед угрозами («Послушайте, не ссорьтесь со мной! Вам это будет невыгодно: я человек сильный, у меня большая партия»). Однако остановить женщину, разыскивающую сына, уже ничего не может. На предложение ехать она ответит: «Я обязана сыграть здесь ещё два спектакля, и сыграю их, и уеду тогда, когда мне заблагорассудится». А мы ясно понимаем, что «когда мне заблагорассудится», означает «когда я что-нибудь узнаю»… И ещё более ясно – что не удовольствуется она заявлениями Мурова, что её «сын умер, что его давно нет на свете, и пора забыть всё это дело». Тем более что даже Дудукин отметил: «Кому ребёнок мешал, кому нужно было его спрятать, так уж, поверьте, спрятали хорошо». Да и сам Муров признается: «Один поступок всегда влечёт за собой другой. Я боялся, что вы вернётесь, пойдёт разговор, может дойти до моей жены и на первых порах рассорит нас». Тогда боялся жены (точнее, конечно, потери её состояния), сейчас – общественного мнения: «Приятно ли мне это — подумайте! Я один из самых крупных землевладельцев, у нас скоро выборы, я баллотируюсь на видную должность, а вы тут заводите сплетни; так и жди какого-нибудь скандала».

Мне кажется, что Муров просто не способен понять, что для Кручининой он уже не существует, а потому его предложение стать «госпожою Муровой» принято не будет ни при каких условиях – давным-давно ушла любовь, потеряно уважение.

И окончательно подведут черту под их отношениями слова Кручининой в финале пьесы: «Твой отец не стоит того, чтоб его искать. Но я бы желала, чтоб он посмотрел на нас. Только бы посмотрел; а нашим счастием мы с ним не поделимся».

********************

В комментариях к первой статье о пьесе я прочитала просьбу сказать, насколько точно, по моему мнению, удалось воплотить образ Кручининой И.М.Чуриковой.

Тогда я ответила, что писать о фильме не стану, ибо, при всём моём уважении к Чуриковой, воспринимаю её исключительно как острохарактерную актрису, а никак не Кручинину. Потом решила, что негоже Коту писать по принципу «не читал, но осуждаю», а потому нужно посмотреть фильм хотя бы фрагментарно, что и сделала.

Пишу сейчас, чтобы больше к этому не возвращаться. То, почему не убедили исполнители, писать не буду - со мной, наверное, многие будут спорить, но каждый имеет право на своё мнение. Но вот финал фильма…

По-моему, он сделан в лучших (вернее, худших) традициях мыльных опер - это я об идиллический сцене совместной трапезы и юной матери, кормящей Любочку. В статье я, думаю, ясно написала, почему считаю невозможным воссоединение Кручининой и Мурова (послышалось мне или в фильме он действительно стал Александром Львовичем? И Незнамова Григорием Александровичем назвали) – режиссёру же хочется, чтобы были счастливы и довольны все. После этого уже не смеёшься, когда сын и мать обсуждают (причём весьма современным языком) чеховскую «Чайку», написанную через десять лет после смерти Островского, и не задумываешься, как это за столь короткий срок провинциальные актёры (оба сразу) стали играть в Александринском театре.

В отзывах зрителей читала и о другой отсебятине, но, посмотрев это, больше не хочу. Думаю только, какую классическую фразу подобрать: «Мне не смешно, когда маляр негодный мне пачкает Мадонну Рафаэля» или же «Они не стоят слов: взгляни — и мимо!»

Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь

"Путеводитель" по пьесам Островского - здесь